Один день из жизни главного врача.

08.04.2019 | Препараты

И снова тема домашней медицины не сходит с передовых страниц немецких газет и журналов. Причина для раздражения пишущей братии на этот раз весьма серьезная – еще бы, ведь ассоциация семейных врачей Германии (Kassenarztliche Bundesvereingung) смогла после многомесячных переговоров, прерываемых демонстрациями протеста, «выбить» у правительства дополнительные 2,7 миллиарда евро, необходимые на оплату гонораров коллег, работающих в амбулаторном секторе. На первый взгляд значительная, сумма эта составляет лишь чуть больше одного процента годового бюджета немецкого здравоохранения (составившего в прошлом году чуть меньше 250 миллиардов евро) и вряд ли решит все проблемы уже давно «болеющей» немецкой семейной медицины.

По оценкам экспертов, серьезного повышения доходов семейных врачей даже после такого финансового вливания ожидать не приходится, потому как побочные расходы (на содержание практик, оплату персонала, расчеты со «смежниками» и т.п.) растут куда быстрее. К сожалению, все эти нюансы очень сложно объяснить среднему немецкому обывателю, на протяжении многих десятилетий (а точнее говоря, даже столетий – ведь государственное медицинское страхование было введено еще во времена канцлера Бисмарка, почти сто тридцать лет тому назад) привыкшему к ставшим притчей во языцех стандартам немецкой медицины. И тяжелее всех приходится в этой ситуации именно семейным врачам – главному звену, связывающему немецкую государственную медицину и простого пациента. Именно Hausarzt (в точном переводе с немецкого – домашний врач) уполномочен сопровождать каждого своего пациента в буквальном смысле слова от начала и до конца. Он направляет его на лечение к специалистам и встречает после выписки из больницы, он делает все необходимые прививки и снимает послеоперационные швы, он помогает пациенту собрать аптечку для летнего отдыха и пишет письма в самые разные инстанции, когда речь идет о пенсии или инвалидности. Вот почему количество семейных врачей (около 59 000) составляет почти половину от всех врачей, работающих вне больниц. Кстати, всего в Германии насчитывается 314 912 работающих врачей. То есть практически каждый пятый «человек в белом» предпочитает покой собственного кабинета больничному стрессу. Так ли это на самом деле и в чем собственно заключается «спокойная и размеренная» жизнь немецкого семейного врача, я и попытаюсь прояснить в этом очерке.

Кто рано встает... Вставать моим амбулаторным коллегам приходится, вопреки расхожему мнению, ничуть не позже тех, кто работает в больнице (как правило, рабочий день в немецких стационарах начинается в семь-семь пятнадцать утра). Несмотря на то, что в графе «начало приема» на визитке немецкого домашнего врача стоит, как правило 8.30-9.00, драгоценные час-полтора перед началом работы многие мои коллеги из практик стремятся использовать для того, чтобы посетить источники своих стабильных доходов – дома пристарелых, интернаты для инвалидов и прочие заведения для людей с «гандикапом», как здесь вежливо называют тех, кто, в силу самых разных обстоятельств и проблем со здоровье, вынужден доживать свой век вне домашних стен.
Итак, наслушавшись в качестве разминки в сотый раз истории жизни своих пациентов, многие из которых наверняка знали в лицо канцлера Бисмарка, заложившего основы современной системы здравоохранения Германии, прихватив по пути пару анализов крови и сделав две-три перевязки, для которых в хирургическом стационаре понадобилось бы минимум две медсестры и три хирурга, мой гипотетический амбулаторный коллега в прекрасном расположении духа где-то в районе четверти девятого переступает пороги своих владений. Иногда, правда, еще пару минут приходится потратить на поиски подходящей парковки – почему-то большинство пациентов (особенно тех, кто имеет «инвалидный» значок на авто) предпочитают оставить свое средство передвижения там, где положено стоять врачу. Возможно, именно таким образом они хотят привить ему чувство пунктуальности...
Итак, мы в практике, время – 8.15, до начала официального приема еще остается четверть часа. Беглый взгляд в комнату ожидания (а большинство владельцев практик планируют помещения так, чтобы проникать в свой кабинет незамеченным) не оставляет никаких шансов на размеренное начало дня – из десяти пациентов восемь выглядят намного здоровее, чем сам доктор и им наверняка хватит сил и выдумки для того, чтобы их домашний врач уже часам к девяти утра начал задумываться о досрочной пенсии. А по ипохондрическим выражениям лица двух оставшихся мужчин предпенсионного возраста становится абсолютно ясно – эти не устояли перед напором своих благоверных, наслушавшихся телевизионных докторов и пришли на первый в своей жизни профилактический «чек-ап». Правда, эти десять пациентов так, «для разогрева» - семейный врач ведь нужен не только для разговоров, иногда к нему приходя и по-настоящему больные люди. Сегодня таких, если верить регистратуре, уже двенадцать...

Восемь тридцать, время открывать кабинет...
Пациентка номер один, фрау Г. Она пришла сегодня уже в полвосьмого, чтобы получить от меня как можно раньше ответ на животрепещущий вопрос – почему ее, никогда в жизни не жаловавшуюся на повышенный сахар, вдруг приглашают принять участие в какой-то непонятной „Disease Management Programm“ для пациентов с тяжелыми формами диабета и предлагают за это еще двести евро. Кстати, как между прочим заметил звонивший (вполне официальное лицо из ее больничной кассы), за это и семейному врачу евро двадцать перепадет. И как теперь объяснить обвиняющей в корыстолюбии врача пациентке, что ее данные, как и данные многих других просто попали под руку одному из клерков, отвечающих за формирование очередного выгодного для кассы клинического исследования.
Пациент номер два, херр Д. После короткого «гутн моргн» на столе доктора приземляются пять увесистых упаковок с медикаментами. Звук, который они издают во время своего падения, окончательно выводит доктора из состояния летаргии, в котором он еще пребывал после утреннего визита в дом пристарелых. «Посмотрите на ЭТО! Они же совсем другого цвета и размера! Я отказываюсь принимать зеленые и треугольные таблетки по той простой причине, что мой организм за многие годы к фиолетовым и шестиугольным!!!» За три минуты доктору удается успокоить очередную жертву правила «болюс-малюс» и уверить пациента в том, что блокаторы кальция и в шестиугольной форме имеют аналогичный с треугольными механизм действия.
Пациентка номер три, фрау Ю. Она только вчера побывала у ортопеда, и даже он сказал (как правило, ортопеды и другие врачи-специалисты в Германии разговаривают с больными крайне мало, делегируя эту почетную обязанность домашним врачам, вот почему многие из опытных пациентов воспринимают любую вербальную реакцию с их стороны как плохой прогностический признак), что такую большую грудь не в силах держать не один позвоночник, тем более уже основательно подточенный остеопорозом. Вот почему семейный доктор просто обязан прямо сейчас найти для нее место в лучшей клинике пластической хирургии (а заодно и объяснить, что стоимость такой операции ни одна больничная касса не оплатит) – в противном случае ему придется отвечать за множественные переломы позвоночника, один из которых пациентка сегодня ночью уже почувствовала.
Следующие несколько человек пришли, чтобы узнать, какие прививки им сделать перед путешествием в Африку, получить очередной больничный, пройти запланированное УЗИ или взять направление к специалисту. С тех пор, как в Германии ввели плату в десять евро за каждое «самодеятельное» посещение врача-специалиста, многие пациенты предпочитают обращаться за направлениями к семейному врачу. В таком случае десять евро взимаются один раз в квартал, а семейный врач сам определяет, к какому специалисту и когда должен обращаться его пациент. Такая централизация услуг позволила не только разгрузить узко квалифицированных врачей, но и значительно снизить количество случаев, когда больничной кассе приходилось оплачивать лечение одного и того же пациента у нескольких медиков.
Часам к десяти наконец-то удалось пробиться и первой пациентке из тех двенадцати (хотя нет, уже семнадцати), что требуют неотложной помощи. На этот раз ничего сложного – банальный цистит, частый в это дождливое время года. Следующий пациент болеет уже со вчерашнего дня, боли в животе сместились вниз и вправо – скорее всего, аппендицит. Направление в хирургию. Еще две банальных ангины. Антибиотик, больничный. Пациент с болями в пояснице – скорее всего, радикулит – рецепт на обезболивающее, лечебная физкультура, больничный – контроль через три дня. И так далее...

Неотложная ситуация. День начинает казаться самым обычным, но тут в практику врывается ураган, кричащий на турецком. При ближайшем рассмотрении это оказывается мама, несущая в охапке свое трехлетнее чадо, упавшее с велосипеда. Благодаря наличию медсестры, говорящей на турецком (большинство семейных врачей, практикующих в больших городах Германии, стараются иметь в своей команде двух-трех медсестер, владеющих русским, турецким, польским языками) и приличным хирургическим навыкам коллеги ушибленная рана головы быстро приводится в порядок и благодарная мама с ребенком через четверть часа уже покидают практику, пообещав сделать доктору хорошую рекламу. Кстати, каждый семейный врач в ходе своего последипломного образования обязан отработать минимум полгода в хирургическом отделении. Многие из них в последствии организуют в практиках небольшие операционные, специализируясь на малой хирургии – родинки, абсцессы, небольшие раны и тому подобное практически не доходит до приемных отделений больших клиник. Всеми этими «мелочами» в Германии, как правило, занимаются семейные врачи. Которые, между прочим, кроме приличного хирургического образования к моменту открытия практики обязаны иметь за своими плечами еще и серьезный педиатрический и психиатрический опыт. Все это предписывается соответствующими органами последипломного образования Германии и неукоснительно проверяется перед допуском к экзамену на врача-специалиста. Не дают покоя эти самые органы семейным врачам и после экзамена – пару лет назад центральная врачебная палата Германии (Bundesarztekammer) обязала их раз в три года предъявлять так называемый сертификат последипломного образования (Fortbildungszertifikat), свидетельствующий о посещении определенного количества курсов и симпозиумов. Тех, кто не дотягивает до нормы, ожидают весьма чувствительные финансовые «порицания», так что приходится семейным врачам хотя бы одни выходные в месяц посвящать своему последипломному образованию.

Обед им только снится.

Но вернемся в уже ставшую нам почти родной практику - коллеге удалось до часу дня «справиться» с тридцатью пациентами. То есть в среднем тринадцать минут на одного больного, что почти на три минуты больше среднестатистических десяти минут – именно столько времени, согласно статистике, имеет право уделять своему пациенту домашний врач, дабы избежать банкротства практики. Правда, сегодня наш герой успел заполнить еще восемь формуляров для больничных касс, три – для пенсионного фонда, пообщаться по телефону с четырьмя представителями ВТЭКа и ознакомиться с формуляром номер 81, строго-настрого предписывающем в обязательном порядке подавать заявку на заявку на проведение курортного лечения пациентов – так, наверное, экономящим сегодня на всем больничным кассам будет еще легче отказывать в его оплате...
Ах да, совсем забыл упомянуть о двух телефонных звонках – от херра В. и фрау З., которые так плохо себя чувствовали, что не смогли даже дойти до практики и очень попросили доктора посетить их на дому. Так что долгожданную обеденную паузу придется перенести на завтра, а время между часом и тремя (когда традиционно начинается послеобеденный прием пациентов) потратить на домашние визиты. Которые, собственно говоря, в финансовом плане приносят не так уж и много (что-то около 30-40 евро) но очень важны для поддержания доброго имени семейного доктора. Кстати, иногда семейные врачи здесь посещают своих пациентов и в больнице, что ни в коей мере не вызывает раздражения коллег, работающих в стационаре – зато те, кто занят в клинике, знают, что подробную информацию о пациенте, включая его медикаментозный план, полный анамнез жизни и заболевания они в любое время суток могут получить от его семейного врача.

15.00 Ну вот, обеденная пауза прошла, так и не начавшись, а в комнате ожидания снова пациенты – правда, на этот раз их поменьше и почти все они хорошо знакомы доктору. Как правило, более спокойное послеобеденное время в практиках отводится для бесед с хроническими и сложными пациентами (как я уже говорил, многие семейные врачи в Германии хорошо знакомы с элементами психотерапии и психоанализа), а также для оказания медицинских услуг, оплачиваемых пациентами в частном порядке. Дело в том, что получаемые от государственных больничных касс за лечение их пациентов (а таких в Германии подавляющее большинство – около 90%) деньги позволяют только по минимуму покрыть расходы на содержание практики и оплату медицинского персонала. Сумма, остающаяся в итоге доктору, сравнима с доходами начинающих больничных врачей. А ведь необходимо еще отдавать кредиты, выплачивать ипотеку и думать о будущем... Поэтому подавляющее большинство семейных врачей здесь овладевает дополнительными специализациями, заканчивая курсы по иглоукалыванию или мануальной терапии, фитотерапии или гомеопатии. Именно наличие такой «изюминки» дает врачу не только возможность дополнительного заработка, но и выгодно оттеняет его практику по сравнению с соседской – ведь конкуренция в больших городах достаточно высока и в борьбе за пациентов важна любая мелочь – будь это знание еще одного языка или владение навыками акупунктуры. Но все это – лишь дополнительные штрихи к портрету немецкого семейного врача, который, несмотря на бытующие предрассудки, является самым образованным и разносторонним представителем медицинской профессии.

18.00 и далее А как же наш коллега? Наверняка он уже отправился домой, закончив последний сеанс акупунктуры и закрыв двери практики, как это написано в его визитке, ровно в 18.00? Ничего подобного – многие семейные врачи работают здесь «до последнего посетителя», который часто в силу своего состояния здоровья просто забывает посмотреть на часы. Вот и сегодня пришлось задержаться до семи вечера, отправляя в клинику с подозрением на инфаркт одного из своих старых пациентов. А потом – еще час-полтора на «бумажные» дела – и можно уходить в надежде на то, что все домашние уже уснули и не будут в очередной раз донимать беседами о роли семьи в жизни домашнего врача. Как будто семьям врачей больничных живется намного лучше....

Пожалуй расскажу и покажу.
Будни среднестатистического врача терапевта среднего возраста.
начинается рабочий день в 9.00.Кабинетик мне выделили в здании дневного стационара,но результаты обследования,амбулаторные карты,и моё непосредственное начальство находится на Победе 9.очень разумная организация процесса.
Но,главный врач обещал перевести под постоянное наблюдение меня именно сюда.С августа.Может будет полегче немного.Хотя амбулаторные карты всё равно будут с Победы.ну,хоть меньше туда ездить придётся.

9.00 утра.Захожу в кабинетик.Конечно,он мало приспособлен для работы стационара на дому,но хоть письменную работу вести тут можно.это не то,что зимой было,когда мы жили на покойнике.
http://oreninga.livejournal.com/390666.h tml?mode=reply#add_comment
Так,что это хоромы и мы рады что есть где сесть и бумажки разложить

интерьер чик.

шкафчик...это так,сказать расходные материалы.Основная аптека опять же на Победе,но и там не всё,приходится иногда заказывать препараты в головной аптеке,и они не всегда приходят.или приходят,когда уже не надо.

Моё рабочее место

ну,ладно,собрали всё нужное и в путь.пациенты жаждут капельниц.(про это тоже писала уже.В понятии среднестатистического пациента-это самое верное средство от всех недугов,всё равно с чем,хоть с водой)
стараюсь бороться с этим,рассказывать,убеждать,даже вроде получается.Капельницы то мы ставим,но на минимальных объемах.Тамара Ивановна.Выходит от пациента.

Наши люди в булочную на такси не ездят.Не наши мы.кстати в городе у нас эта практика-контракта с такси очень распространённая вещь оказывается.сегодня пришлось вызывать такси для личных целей,так шофер сказал,что и они тоже какую то организацию обслуживают.Только вот организации частные.Всё,молчу-молчу..

Лук

приезжаем в Поликлинику на Победе.нужно забрать результаты анализов.их складывают мне в эту папочку.

регистратор за работой.

Ну и дальше,в поля.Лечить.у меня основная работа приходится,когда берём пациента только на лечение.Вот тут аж мозг кипит.Понять,что конкретно надо лечить в первую очередь.рассказать всё больному,откорректировать лечение таблетками,которое он постоянно получает,научить вести дневник,рассказать про питание,ну и много ещё чего.Сегодня тоже день сложный.Анализы пришли.Опять коррекция по данным лабораторного обследования,ну и больному интересно,что у него в организме)приходится рассказывать)

Тамара Ивановна.Ну,что могу сказать,по сравнению с апрелем,когда только начала она работать,колоть стала гораздо лучше.теперь я очень довольная,и пациенты тоже.Сработались наконец то.ну и человек она неплохой.Стараюсь всегда,сделать так,чтоб работали командой,друг друга поддерживали и без конфликтов.

Одним словом вот так до 15.00.стараемся обслужить пораньше,хотя бы до 13.00,ибо жарко и трудно очень,потом сидим заполняем истории болезни.Иногда,когда надо печатать,эпикризы,уезжаю пораньше,так как копа рабочего нет,печатаю дома.ну а когда дежурство,то приезжаю сюда.ОКБ №2.Здрассте))

оккупировала себе изолятор.на других горизонтальных поверхностях прилечь сложно.тут более менее приличная кровать.Хотя зимой холод собачий.Но сейчас нормально.

Иду на этаж,принимать дежурство

осматриваю поле боя.разрабатываю тактику и стратегию.

Ординаторская кардиологии.Истории с подопечными на эту ночь.

Корпус гинекологии

Фонтанчик и скверик.

Пока спускаюсь в приемный покой.Комната дежурных врачей.Клеёночку постелили-перекусить перед обходом собрались.

Назвали Фёдором.Вроде не чахнет пока.Рядом стопка амбулаторных карт в пакете.Коллега-второй дежурант,совместитель,днём в поликлинике тоже работает."Домашняя работа" его.

наш диван.Он ещё и скошен вперёд,если садишься,то сползаешь.

Иду на обход.Лифт.

Интересная конструкция такая.несколько дверей.

Прошла по палатам,осмотрела оставленных тяжелых больных,зделала записи в историях.,спускаюсь.Позвонили из приёмника-поступает пациентка.Гипертония.

Мельком на часы в холле

Холл

Приёмное.Навстречу второй дежурант.Он по пульмо и эндокринологии смотрящий.

бабушку осмотрела,решено принимать.назначила лечение.завозят в лифт,поднимают на этаж.

за ними.надо устроить пациентку,начать лечение.Через полтора часа опять сюда вернусь.

По дороге.Уже закат.Повезло не вызывали сегодня ни в род дом,ни в проктологию.Первый дежурант консультирует по всему объединению.

Захожу в реанимацию.

Вот она.снимок как раз показывает то,что видят больные,которых сюда привозят)

Посмотрела кардиологических пациентов,описала,ухожу.

Дааа!!В холле же потолок стеклянный!)))

Иду мимо лабораторного отдела.Как комнатку не заснять.Анализы мочи тут делают)

можно выйти,подышать воздухом чуть -чуть.

свет в конце тоннеля)

Утро.Ночью пару раз вызывали на этаж.Но это было лёгкое дежурство.Я даже отдохнула.
Обход больных уже закончила,иду на пищеблок,снимать пробы на завтрак.
Знаменитый подвал!

расписываюсь в брокеражном журнале

По дороге быстренько стреляю наших поварих)

опять подвал.

«Муж сказал: «Это что, шутка?». Говорю: «Не знаю, конечно, но главный врач ведь не будет шутить?»», - отмахивается Любовь Реутова от любых попыток спросить, как она сама оценивает свой новый статус лучшего врача-терапевта России. «Я вообще была в отпуске, и меня коллектив выбрал без меня, без моего согласия. Я бы никогда не написала заявку! Потом мне звонят и говорят: «Тебя выбрали!». Ой, вы что, я ни за что не буду участвовать! Пациентов даже приходилось просить: «Если вы не против, можете написать отзыв?». Неудобно просить было, но они с удовольствием согласились».

«Обычно нас никто сильно не хвалит - и для меня всё это оказалось непривычным, волнующим, переживаешь всё равно». Миниатюрная врач выходит из поликлиники на ул. Лапина в Тогучине и по привычке легко открывает тугие двери древнего «уазика», который везёт её на очередной вызов к пациентке. Как у любого участкового терапевта, её рабочий день делится на две части - походы к больным домой и приём десятков пациентов в кабинете.

Почти всех она уже давно знает - за 27 лет работы удалось познакомиться с доброй половиной города и изучить маршрут к каждому постоянному клиенту. «Уазик» скачет мимо лавок с фруктами и овощами, одноэтажных магазинчиков с пирогами и леопардовыми штанами по соседству, вдоль маленькой главной площади города с огромной доской почёта и вскоре заезжает во двор пятиэтажки. Несколько лестничных пролётов, осторожный стук в квартиру - и Любовь Ивановна приветствует хорошо знакомую аккуратную пожилую женщину.

- Как дела? Вызывали «скорую помощь», да? Как себя чувствуете?

- Сейчас ничего, а к вечеру поднимается давление. Так она не кружится, но после операции пошатывает.

Терапевт сосредоточенно слушает сердце Зинаиды Фёдоровны стетоскопом - без него в тихой квартире слышен только мерный стук старинных настенных часов. «Любовь Ивановна, я всё жду квоту, не знаю, дождусь или нет. Вы не посодействуете, чтобы квоту дали?» - с надеждой спрашивает Зинаида Фёдоровна, пока Реутова немного растерянно слушает её, потому что и квоту дать не может, и бабушку успокоить нужно.

«… Я выросла вообще в селе Филиппово в Ордынском районе, закончила 10 классов. Потом, когда умер папа - а он умер рано, в 49 лет, от сердечной патологии, - мы переехали в Ордынск, районный поселок. Потом поступила в институт (медицинский институт в Новосибирске, сейчас НГМУ. - М.М.) - причём поступила сразу. Думала, что если не поступлю, то буду работать год или два санитаркой. Я очень боялась Новосибирска, думала, что там потеряюсь, ведь раньше мы особо не ездили - так, поедешь на каникулы, родители свозят… Мама меня привезла в общежитие на Залесского и оставила там на 6 лет.

Папа заболел и умер у меня на глазах. Мне хотелось помочь и близким, и вообще людям».

После учёбы Любовь Реутову отправили снова в Ордынский район - в одном из сёл вообще не было врачей, и ей, интерну, пришлось за 3 месяца освоить краткий курс реальной работы единственного медика на всё село. «Я не сопротивлялась, хотя интерна не должны были отправлять самостоятельно работать, в одиночку. Но я принимала и детей, и взрослых. Мне дали какое-то временное жильё - квартиру, но я не согласилась, потому что одной жить как-то… И поселилась у хорошей бабушки.

Меня и ночью вызывали, когда кому-то было плохо. Так что получается с бала на корабль. Как-то вызов был под утро - провожали в армию парня, и мужчине одному стало плохо.

Я прибежала уже поздно: мужчина умер. Ты одна, больше никого, никаких старших коллег. Было страшно».

В 90-х Любовь встретила будущего мужа - не в больнице, на свадьбе сестры. Вадим был молодым милиционером и отправился работать в Тогучин, - и когда поженились, Любовь сюда переехала. Сначала лечила людей в стационаре, а потом стала участковым терапевтом - в её трудовой книжке всего одна запись.

Она говорит, что никогда не сможет привыкнуть к умирающим людям. «Когда дежурила - принимала разных пациентов - и с инсультами, и с инфарктами, пациент был с расслаивающей аневризмой аорты, и нужно было тактически всё верно и быстро сделать.

Спокойно реагировать никак нельзя - тем более если человека знаешь лично и возраст молодой… Это очень в себе тяжело переживаешь, нельзя к этому привыкнуть.

Особенно когда его знаешь и длительное время лечишь. Естественно, в истерику никто не впадает. Но где-то в душе… Я ещё такой человек, что чересчур через себя всё пропускаю. Как спокойнее стать? Не знаю. Если человек такой есть - он таким всегда будет. Может, поэтому я не хотела быть педиатром: тяжело было бы видеть детей болеющих, с серьёзными заболеваниями», - делится врач.

Со стороны кажется, что работа участкового терапевта - скучноватая рутина. В кабинет один за другим заходят пациенты - в основном пожилые люди - и долго жалуются на боли в груди. «У вас нашли…» - «Что-то страшное?» - «Нет, там немножко жидкость у вас…» - «Наверное, жир?» - перебивает доктора грузная беспокойная женщина. По словам Любови Реутовой, пожилых пациентов у неё действительно много, а с другой стороны - заболевания помолодели настолько, что уже неудивительно встретить в её кабинете 30-летнего мужчину, перенёсшего инфаркт миокарда. Если он, конечно, заставит себя прийти к врачу.

У Любови Реутовой два взрослых сына, которые живут в Новосибирске, - один работает программистом, другой ещё учится в университете, и им хватает заботы матери-врача. «Молодые работают ведь. Лишний раз пойти в больницу? Только по необходимости. Даже если у них гипертоническая болезнь - не заставишь прийти на приём. Сыновья? Привыкли, что я им выпишу, всё назначу. И муж, и дети, - лишний раз они в больницу не пойдут никогда», - признаёт терапевт.

Сама, правда, тоже не всегда заботится о себе как нужно: «Да как-то в первую очередь о детях, о муже думаешь. Пусть лучше у меня, чем у них».

Она снимает белую форму после долгого дня, мгновенно переодеваясь в простой серо-голубой костюм, и распускает волосы - и теперь Любовь Реутова совсем не выглядит на 50 лет. Ведёт по своему маленькому огороду с теплицей («Лечебное это занятие - садоводство!») и в курятник - и как маленькая девочка радуется выбежавшим кошкам Чуче и Чёрной. Любовь Ивановна приглашает в дом - одноэтажный, но довольно просторный для двоих. Врач смеётся - соседи, конечно, знают, что рядом с ними живёт терапевт, но особенно не донимают консультациями через забор, хотя спросить рецепт лекарства могут.

Дворовых собак она недолюбливает.

«У нас выезды каждый день - и постоянно собаки во дворах. Однажды даже сапог прокусила! Сейчас, когда заходим во двор, - стучим, сигналим, чтобы убрали собаку. Для них-то она не злая.

Кроме собак? Есть асоциальные больные. Как-то приехали - и много каких-то мужчин были в алкогольном опьянении, а мне надо было бабушку посмотреть. Не раз такое было - что приезжаешь, а они сидят, прямо при тебе пьют алкогольные напитки. Если уже знаешь, что там такие жители, - всегда водителя с собой берёшь, чтобы подстраховал. Слышишь по телевидению, какие бывают случаи со «скорой» - не по себе.

Болеют врачи и туберкулёзом - потому что постоянно контакт с больными. Но я редко надеваю маску - тяжело в ней. Если иммунитета нет, и в маске можно заболеть», - спокойно констатирует Реутова.

На вопрос, можно ли теоретически консультировать хотя бы часть пациентов онлайн, она будто смущается: «Мне кажется, что я так не смогла бы. Ведь дашь совет, а потом всё пойдет не так. Наверное, молодое поколение врачей будет не против, но мне надо пациента видеть. Может, это консервативно. Не глядя как можно пациенту антибиотик назначить? Конечно, я всё понимаю: долго ждать, пока запишешься, а пока дождёшься - всё уже само вылечится».

О премии Реутова говорит столь же мало, сколько о самом конкурсе. Полмиллиона обещали, но ещё не выплатили, - нужно осенью для этого ехать в Москву, ещё раз представить регион.

- Может, у вас есть мечта, на которую бы хватило 500 тыс.?

«Я бы, может, хотела съездить с мужем, с детьми куда-то, но не знаю, получится ли вместе. Это вообще редко получается, когда вместе… И то, что вы спрашиваете о деньгах, - для нас это, конечно, большая сумма. Но я всегда говорю: деньги вообще не главное. Потому что были серьёзные проблемы со здоровьем, и я тогда многое поняла и многое переоценила».

Этой весной в Новосибирской области выбрали ещё одну лучшую в профессии женщину - учителем года стала Светлана Королькова, географ из Искитимского района. Корреспонденты НГС.НОВОСТИ приехали к Светлане в маленький посёлок Маяк - и встретили элегантную блондинку с 28 парами туфель на работе. Она не задаёт домашние задания, но гуляет с детьми в любую погоду.

http://news.ngs.ru/articles/50634791/

Всем привет! меня зовут Полина, мне 26, я живу в Москве и работаю врачом. Я давно хотела показать один из моих рабочих дней, но все не получалось. Это была среда, 2 апреля, не совсем обычный рабочий день, в который, конечно же, много пошло не так, как было запланировано. К сожалению, из-за специфики работы не удалось показать этот день очень интересно, но я попробую компенсировать отсутствие подробного фотоотчета интересным текстом.
Мои предыдущие фотодни можно увидеть тут и .

1. Сегодня мой день начинается в 6 утра, поскольку у меня две операции в больнице, где вообще-то я работаю дежурантом, то есть дежурю с 16.00 до утра или сутки. Накануне из-за начавшейся непогоды ужасно сильно болела голова, поэтому я легла спать пораньше и успела опередить при пробуждении будильник. Под катом 56 фотографий.

2. Первое, что я обычно вижу при пробуждении - моя кошка Шапочка, которая иногда всю ночь скачет по мне, подоконнику и кровати, не давая как следует выспаться, за что я ее ласково называю иногда козой.

3. Тащу на кухню ноутбук, загружаю контакт и включаю музыку. Этот ритуал у меня не меняется годами. Обычно я слушаю сальсу, под которую танцую, но сегодня просто включила random.

4. Дальше иду пить таблетки. 8 дней назад я попала в небольшое ДТП, которое несмотря на свою легкость и ремень безопасности аукнулось моей шее. Мягкий ортопедический воротник я уже сняла, а вот таблетки пить продолжаю. Поэтому в моем дне не будет спортивного зала и танцев, которые обычно присутствуют в моей жизни.

5. А это немного помятая я, пришла в ванную на санитарно-гигиенические процедуры. Всем привет еще раз:)

6. Шапочка очень любит есть свой корм, когда я на кухне, поэтому пополняю ее запасы, а она начинает бодро хрустеть.

7. Теперь можно прислушаться к себе и понять, что с завтраком в 6 утра опять не сложится. Но зато будет возможность позавтракать на работе, поскольку оперировать я буду не в первую очередь. Перекусываю морковкой.

9. Шапочка в это время собирается мне помогать в сборах на работу, сидя на "насесте".

10. А я вовремя вспоминаю, что нужно взять чистый хирургический костюм в операционную. В этой больнице лежат запакованные одноразовые костюмы из полупрозрачной синтетики темно-синего цвета для врачей и медсестер, и все бы хорошо, но проблема одна: они 52-54 размера и из них выпадает абсолютное большинство женщин, работающих в оперблоке. А при моей предыдущей операции наши сестры подсказали, что можно приносить свой чистый костюм и регулярно его уносить стирать, чем я и решила воспользоваться. Костюм, правда, оказался мятым, поэтому глажу его в темпе вальса. Шапочка контролирует.

11. Времени меж тем всего:

12. Открыла телефон и обнаружила раннюю смс от знакомого, вернувшегося ночью из Италии, где в конкурсе певцов занял третье место.

13. Скоро выходить, надо выяснить, что с погодой. Прогноз совсем не радует. 23 марта мы открывали сезон сальсы на набережной, где я танцевала весь вечер в футболке, а теперь снова зима:(

14. Почти готова. Извините за "сложные щи", самострелы у меня никогда не получались:)

15. Легкий макияж чтобы замазать синяки под глазами

16. И рассвет с моего 14 этажа.

17. Сажусь в машину, чтобы доехать до метро. Дорога до него пешком займет не меньше 15 минут, и тогда надо вставать еще раньше, но это выше моих сил.

18.

19. Оставляю машину у нефункционирующего кинотеатра "Аврора", где уже пару лет находится стоянка. В 7 часов там легко найти место, но вот ближе к 8 все места здесь и в радиусе 100 метров будут уже заняты.

20. Бегу в метро, так как холод хватает за уши и нос. Теперь, когда открыли пересадку с серой ветки на оранжевую, на Теплом стане в вагоне уже толпа. А ездить стоя я пока не могу - ужасно начинает болеть шея от тряски, поэтому спускаюсь на одну станцию ближе к конечной и сажусь.

21. Одна из таблеток, которые я пью по утрам, имеет нехороший побочный эффект: от нее спишь даже стоя. Поэтому каждое утро в метро у меня просто срабатывает рубильник и я отключаюсь на какое-то время. В этот раз я успела даже немного почитать. Перечитываю книги Марии Семеновой про Волкодава, эта третья в серии. В 7:48 я пересела на Красную ветку.

22. А это другой конец Москвы - ул. Подбельского. Сверяюсь с часами, бегу на выход, надеясь поймать рабочий автобус. Добираться до больницы можно с приключениями, поскольку туда ходит только один общественный автобус 2 раза в час. И если ты упустил рабочий, то можно долго стоять и ждать, опоздав в результате везде.

23. А вот и автобус с нашими охранниками. Успела! Можно выдохнуть!

24. Ехать минут 7 без пробок,а они здесь есть всегда на двух светофорах. И в результате нас подвозят почти к самому корпусу. Это главный корпус, вокруг лес и лоси:)

25. Поднимаюсь на самый последний 12 этаж в свое отделение. Да, я травматолог.

26. Переодеваюсь в свой цветастый костюм я в гипсовой, чтобы не смущать коллег-мужчин. Если вдруг кому-то интересно, я свою форму заказываю в США, где она стоит в 5 раз дешевле даже с учетом доставки сюда. Качество и цветовые гаммы меня полностью устраивают. Минус один - иногда на работе меня принимают за пациента в пижаме. Спасает бейджик.

27. Пятиминутка в ординаторской уже прошла, иду на обход своих пациентов, поступивших вчера. Опережая вопросы: оба пациента дали свое согласие на фотографирование их проблем и на публикацию этих снимков, а также на демонстрирование их студентам в образовательных целых при необходимости.
У этой женщины мягкотканная опухоль (предположительно мукозная киста), которую многократно и безуспешно пытались вылечить в поликлинике. Я занимаюсь хирургией кисти, и так выходит, что общие травматологи (которые чинят бедра и плечи), а также хирурги не знают всех тонкостей работы с руками, поэтому пациенты приходят уже с рецидивами (повторным появлением вроде бы решенной проблемы). Здесь нужно не просто удалить всю опухоль, но удалить ее вместе с кожей и заместить получившийся дефект донорским лоскутом с предплечья. Вот такая тонкость.

28. Пациент номер 2 лет 10 страдает Контрактурой Дюпюитрена (на ладони появляется плотный тяж, который сгибает пальцы: один, два,... или все вообще). В данной случае тяж идет только к безымянному и никак кроме как операцией это не лечится. А после предстоит еще пара месяцев реабилитации.

29. Теперь нужно все увиденное зафиксировать в истории. Возвращаюсь в ординаторскую, загружаю специальную программу. Она меня приветствует и желает приятной работы. Иногда это звучит как издевательство:)

30. А вот так выглядят наши истории болезни.

31. Дневники написаны и подписаны.

32. На часах меж тем десятый час, кафе на 1 этаже уже открылось. Можно пойти позавтракать. А вот и долгожданный завтрак! Гречка на молоке и оладьи.

33. А дальше случилось то, что поломало все планы на день. Я должна была идти в операционную по графику около 11 часов после артроскопии коллеги, но утром на конференции были скандали-интриги-расследования и меня пододвинули хирурги. И насколько часов я провела в праздном ожидании, читая книгу. Увы, такое случается. Пока сидела, делала специальную гимнастику для укрепления мышц шеи, но для нее нужны обе руки, поэтому фотографий нет. И болеть шея, кстати, пока не прекращает.

34. Вот на часах 14.30, я спускаюсь в оперблок с пациентом, захожу в раздевалку, где переодеваюсь в свой хирургический костюм, привезенный из дома. Какое счастье не поправлять вырез до пупка и влезать в штаны, в которые влезешь ты одна, а не 2,5 человека, как происходит с закупленной формой.

35. На голове шапочка, на ногах бахилы. Можно идти в саму операционную.

36. Я стою в предбаннике, где мы намываемся, на фотографии кусочек самой операционной. Справа - стерильные инструменты, слева стол и ноги пациента,

37. А это я. Внизу раковина с мылом и антисептическим раствором для обработки рук. Позади - вход в операционный зал. Операция начинается с тщательной обработки рук по специальной схеме: сначала двукратной обработки мылом, потом вытираением рук насухо и обработки антисептиком в течение 4 минут. Все строго. После этого можно идти в зал, надевать СТЕРИЛЬНЫХ халат и обрабатывать пациента, после чего начинать операцию.

38. Оперирую я одна, ассистирует мне медсестра. Анестезия проводниковая/местная, ее я тоже провожу сама, поэтому анестезиологов в операционной нет.
На операции руки у хирурга, как вы понимаете, заняты. Но одно фото помогла сделать вторая медсестра. Это пациент с тяжом, который надо аккуратно убрать через 2 небольших разреза. Главное, чего делать НЕ нужно - это повредить случайно нервы и сосуды. Тогда у него пропадет чувствительно пальца и/или все может закончиться некрозом. Операция длилась 50 минут.
* Здесь должно было быть фото с операции не для слабонервных, но модераторы попросили его убрать*

39. Закончили операцию, наложили швы, положили асептическую повязку и пока пациента отвозят наверх и мы ждем следующего, я иду писать протокол операции в компьютерную комнату.

40. После этого мы за 30 минут соперировали вторую пациентку с опухолью, там фотографировать было некогда, поэтому я снова иду в компьютерную комнату и записываю еще одну операцию. Протокол заполняется в программе на компьютере и записывается от руки в специальный журнал. Распечатать и вклеить нельзя - такие правила.

41. Свет в конце коридора - там выход из операционного блока.

42. На часах:

43. Поднимаюсь в ординаторскую, проверяю пациентов, даю последние рекомендации, прощаюсь до завтра. Все коллеги уже ушли, поэтому я быстро переодеваюсь, надеясь успеть на больничный автобус.
Народ стоит вдоль дороги - значит успела на 17.15

44.

45. Дальше была дорога в метро, как утром, поэтому не фотографировала. Да, кстати, в метро я дочитала книжку, которую начала сегодня утром.
Заехала в продуктовый магазин, купить еды на завтрашние сутки, а там внезапно распродажа.

46. Вот я и дома. Шапа не в фокусе, но встречает и просит посидеть с ней, пока она будет есть:)

47. Домой приехала в 19:00. Покупки.

48. На работе в ожидании, когда позовут в операционную, не удалось пообедать. Быстро наверстываю это дома. Морковный суп-пюре и бутерброды с сыром.

49. Я торопилась домой, так как в 21.00 ко мне должен приехать знакомый заниматься английским. Так что после обедо-ужина сижу и готовлюсь к занятию.

50. Все, к занятию готова, можно заняться любимым делом - поухаживать за руками и накрасить ногти. С лаком и длинными ногтями в операционную не пускают, поэтому с моей работой приходится идти на жертвы:) В коробке примерно половина всей моей коллекции.

51. Выбрала лак, подаренный накануне подругой в честь давно прошедшего 8 марта. Вот, что получилось.

52. Шапа бдит.

53. А за окном почти ночь, огни и МКАД. Ученик опоздал на 40 минут, так что закончили заниматься мы в 23.00, а потом еще болтали минут 20. И так каждый раз.

54. Шапа снова ведет себя как коза, носится по квартире, орет дурным голосом, резвится в общем.

55. А я быстро иду в душ. Завтра снова подъем в 6 утра и суточное дежурство в той же больнице.

56. Еще одна порция таблеток на ночь.

57. Спокойной ночи!

Привет всем! Я Марина, мне 24. Я врач в одном из крупнейших центров Екатеринбурга. Моя специальность довольно необычная - таких как я называют бойцами невидимого фронта. Наш титанический и очень интеллектуальный труд остается за кадром, но от него очень многое зависит. Я очень люблю свою работу, но для многих она непонятна, в том числе и для большинства врачей-не онкологов. Мне часто говорят: "Ты! Училась 7 лет в медицинском! Чтобы заниматься этим?!" Да, именно так. И продолжаю учиться каждый день!

1. Фото из кровати нет, зато есть голодное животное (точнее, 2 голодных животных)

2.Покормив зверушку, делаю несколько сетов приседаний, отжиманий и пресса и иду в ванную

3. Дальше заправляюсь глюкозой - бутерброды с вареньем, несквик, морожное. Если я не поем сладкого с утра, я буду очень злая! За завтраком смотрю евроньюс на французском - надо пользовать мертвые минутки, чтобы попрактиковать compréhention de l"oral

4. Иду краситься. Сытый котик уже ловит свою дозу ультрафиолета.

5. Как оказалось, не такой уж и сытый...

7. Собралась за 40 минут!

8. Около километра до стоянки, где меня ждет мой верный товарищ

9. Путь до работы неблизкий - около 50 км, ехать по трассе скучно, мой айфон развлекает меня новой музыкой - внезапно открыла для себя интересного исполнителя:) И правда - зачем сожалеть!

10. На трассе полная неразбериха, еду по встречке. Минут 20 стою в пробке. Что поделать, ремонт!

11. Добралась до работы и даже не опоздала! Это всегда так нервно, ведь у нас опаздывать нельзя.

12. А вот и загадочное место моей работы. Но сейчас я пойду туда только чтобы переодеться, потому что на этой неделе я, врач-патологоанатом, занимаюсь интраоперационными консультациями. Удивлены? :) Далеко не каждый патологоанатом (особенно в России) это делает, так что это скорее исключение из правил

13. Переоблачаюсь в робу, остается 10 минут до выхода на линейку. Сзади меня мой главный рабочий инструмент.

14. Но если бы я только занималась интраоперационными консультациями, другим врачам пришлось бы несладко, потому что гистологические (если вдруг вы не знаете, что это - вам сюда) анализы распределены на всех, а иммуногистохимические (Википедия в помощь) и вовсе на двоих. Поэтому набираю себе последних сколько влезет из этой кучки.

15. Взяв работу, последние 5 минут болтаю с коллегой, который выращивает перцы на подоконнике

16. Идем на линейку - он с топором, я с дубиной.

17. Народ подтягивается.

18. Послушав информацию о тяжелых пациентах, операционном списке, еду в оперблок. Порадовали, что сегодня сокращенный день из-за какого-то собрания (которое меня не касается, потому что я не занимаюсь непосредственно лечением больных)

19. Пора приступать к работе

20. Еще одно рабочее место и еще один инструмент.

21. Рядом - комната, где мы исследуем все органы и ткани, удаленные у пациентов. Это нужно для того, чтобы поставить диагноз, определить стадию злокачественной опухоли и т.д. Вся эта информация нужна лечащим врачам, чтобы понять, что дальше делать с пациентом - например, делать ли еще одну операцию или же назначать химиотерапию или лучевое лечение. Без нашего диагноза никто этого сделать не сможет.

22. Завариваю себе молотый кофе и приступаю к определению чувствительности рака молочной железы к половым гормонам и к прочей премудрой шелухе.

23. Микроскопы у нас, по большей части, хорошие, не то что в районных больницах!

24. А вот и коричневые точечки, от которых зависит и прогноз для пациента, и его ответ на лечение, и сам способ лечения. Это может казаться простым, но на самом деле наша работа - это сотни книг и атласов, критериев, классификаций и алгоритмов:)

25. - Здраствуйте, - слышу голос санитарки из соседней комнаты.
Что ж, если "здраствуйте", то надо вставать и приступать к срочному гистологическому исследованию. Если бы "доброе утро", то можно было бы еще поработать. Это у нас такие коды:)
Марина Владимировна! - кричит лаборантка.
И правда. Из гинекологической опреационной принесли яичник. Если процесс доброкачественный, хирурги ограничатся лишь его удалением. Если зло - то придется удалать матку и кое-что еще. Я разрезаю орган, выбираю самый показательный кусочек и отдаю его лаборантке для приготовления стекла. К сожалению, такие страшные вещи тут показывать нельзя.

26. Вот этот кусочек на замораживающем микротоме, чтобы его порезать очень тонко. Микротом, в отличие от микроскопов, допотопный, поэтому качество получается ужасным. Но обычно все-таки судить по таким срезам можно.

27. Вот срез сделан, пойман на стекло и сушится.

28. Лаборантка красит срез.

29. А это уже можно смотреть, что я и делаю. На всю процедуру ушло 20 минут - не быстро, по сравлению с цитологией, но у нас в России почему-то патологоанатомы не заничаеются цитологией. К счастью для пациента, процесс доброкачественный. Это было понятно и сразу, когда я только разрезала яичник, но хирургам надо документальное подтверждение, и потом - всякое бывает! В жизни не все является тем, чем кажется с первого взгляда, особенно в медицине.

30. Поработала еще часик и поехала в морг (ну, т.е. в патологоанатомическое отделение), чтобы напечатать заключения. Наше руководство хочет получать анализы в электронном виде, но почему-то забывает обеспечить всех компьютерами и принтерами. Надеюсь, что меня не вызовут снова на срочную.

31. По дороге встретила заведующую, которая меня "порадовала" тем, что я сейчас пойду вскрывать. Я очень огорчилась. Ненавижу, когда все наслаивается - оперблок, анализы, вскрытия... Сижу быстренько печатаю заключения. Стараюсь быть очень внимательной, проверяю все по нескольку раз.

32. Закончив с анализами и пробежавшись глазами по истории болезни своего трупа (на внимательное чтение просто нет времени), иду вскрывать. На это время в оперблоке меня подменит моя коллега. Почему так, спросите вы. Потому что мы все не любим вскрытия и вскрываем по очереди. Сегодня моя очередь, а коллега уже вскрывала на этой неделе.

33. Поскольку страшные фотографии тут размещать нельзя, вот вам Почти-Бестеневая-Лампа.

34. Закончила вскрытие, возвращаюсь в оперблок. Так уж повелось, что морги у нас размещаются на периферии больничной территории. Иногда за день мотаешься туда-обратно по 4 раза, особенно когда я только училась и приходилось со срочными бегать к более опытным коллегам.

35. Вот я, недовольная после вскрытия. Не понимаю смысл их проведения у онкобольных, когда и так все ясно. И какая разница, если человек уже умер.

36. Уже полдень, когда я снова сменяю свою коллегу в оперблоке. Даже не знаю, кому из нас повезло меньше - мне со вскрытием или ей с четырьмя не самыми простыми интраоперационными консультациями.

37. Устраиваю себе обед. Конечно, тут нельзя держать ни чайник, ни микроволновку, но другого выхода у нас нет

38. И приступаю к работе. Каждый кусочек биологического материала, лежащий в этих контейнерах (кстати, это еще только половина, т.к. операции еще в полном разгаре) должен быть измерен, описан, описание надо внести в нашу лабораторную систему. Потом я выбираю с каждого случая необходимые кусочки (может быть и 2-3, а может быть и 40, это зависит от сложности патологии и характера операции).

39. А вот и лаборант, вносящий данные сегодняшней вырезки (это так называется) в систему.

40. Контейнеры. Мы их закрываем, потому что они представляют инфекционную опасность. А иногда они еще и воняют - ведь злокачественные опухоли растут так быстро, что организм не успевает их прокормить, и часть ткани погибает и разлагается. Ну, еще бывают кишки:)

41. Маленькие кусочки, которые я нарезала, мы складываем в баночки с формалином, чтобы они затвердели и не прокисли. Их транспортируем в отделение вместе с биопсиями, которые берут в поликлинике. Как вы думаете, что лежит в банке, подписанной "зап. яйцо"? :) ох уж эти наши лаборанты!

41. Из-за того, что сегодня операционный день закончился раньше, я управляюсь за 2,5 часа. Обычно это 4 часа, а если хирурги лютуют и без конца посылают материал на сврочные исследования, можно просидеть и дольше... Обычно я работаю аккуратно, но сегодня одна коварная почка запачкала меня.

43. Возвращаюсь в отделение. Все уже ушли, а наша работа только начинается, когда у других она закончилась! Операционные обрабатывают ультрафиолетом.

44. Приборы тоже отдыхают

45. Снова еду в лифте.

46. В отделении меня ждут новые анализы.

47. Вот один из них, опять молочная железа. Чаще всего я занимаюсь ими.

48. За час закончила несколько исследований, остальное оставила на утро понедельника - все равно они никому не нужны в пятницу вечером, а мне надо успеть вернуться домой до коллапса на трассе. Лаборанты остаются, у них еще много работы. В такие кассеты они складывают биопсии и дальше они проводятся по спиртам восходящей крепости для обезвоживания.

49. Еду домой, по дороге грызу печенье

50. Вот опять началась пробка. По пятницам на этот участок ставят регулировщиков, что очень хорошо - они дают машинам ехать по очереди в 2 ряда.

51. Время, когда я вернулась в свой город

52. Рябины уже красные, лето заканчивается...

53. Дома меня ждет подарок от котика - беспигментная замученная бабочка.

54. Вот наше совместное фото

55. Пока варится картошка, успеваю немного почитать. Поскольку в душе я - ребенок, я читаю фанфики по Гарри Поттеру. Среди тонны мусора и штампованных историй там встречаются реально очень захватывающие, фолософские и прекрасно написанные романы. Это помогает мне отвлечься от постоянных мыслей о работе, поднимает настроение.

56. Немного спартанский ужин, я люблю есть все простое.

57. После ужина отправляемся на прогулку, чтобы поймать последние лучи солнца. Зима на Урале длинная и унылая. Жители соседнего дома проявляют креативность

58.

59. В городе очень тихо и пока еще зелено. Это моя любимая улица, тут почти никто не ходит.

60. Высокохудожественное фото, демонстрирующее неизбежность осени.

61. Ремонтируют дом. Техника безопасности на высшем уровне

62. Наверное, у них дома много ос

63. Сидим на стадионе, спорт я не люблю. Это одно из немногих мест, где не слышно машин и не лезут насекомые.

64. Вот я и дома.

65. Проверяю соцсети, почту, смотрю фотографии, отснятые за день, общаюсь с мамой. Пью чай с кокосовым печеньем. Если не поесть на ночь - очень сложно уснуть.