Александр Пушкин — Ненастный день потух: Стих. «Ненастный день потух…» А

26.04.2021 | Препараты

Подчеркните имена существительные в предложном падеже.

С давних времён люди мечтали о полётах в космос. В сказках, в песнях, в мечтах человек давно побывал и на Луне, и на Солнце, и на далёких звёздах. И вот в 1961 году Юрий Гагарин на корабле «Восток» впервые побывал в космосе.

(Самопроверка. Ответ дан на обратной стороне карточки.)

VIII. Подведение итогов урока

По каким признакам можно распознать имена существительные в предложном падеже?

С каким ещё падежом могут употребляться предлоги на, в, о?

По каким признакам можно определить творительный падеж?

Назовите общие предлоги для винительного и творительного падежей.

Домашнее задание

Упр. 150 (с. 87).

Записать в словарик слово аллея, составить с ним предложение.

Тема: Повторение сведений о падежах и приёмах их распознавания. Несклоняемые имена существительные

Цели: развивать умение определять падеж имён существительных; повторить понятие несклоняемые имена существительные.

Формируемые УУД: п. - самостоятельное выделение и формулирование познавательной цели; поиск и выделение необходимой информации; структурирование знаний; анализ, сравнение, классификация объектов по выделенным признакам; синтез; подведение под понятие; к. - умение с достаточной полнотой и точностью выражать свои мысли в соответствии с задачами и условиями коммуникации; р. - постановка учебной задачи; сличение способа действия и его результата с заданным эталоном; оценивание качества и уровня усвоения материала; л. - нравственно-этическое оценивание усваиваемого содержания, обеспечивающее личностный моральный выбор на основе социальных и личностных ценностей.

Ход урока

I. Организационный момент

II. Проверка домашнего задания (Учащиеся по цепочке читают словосочетания, называют падеж имён существительных.)

Как вы разобрали первое предложение?

Какие слова из словаря вы записали? Назовите орфограммы в этих словах.

Прочитайте предложения, которые вы составили с этими словами.

III. Актуализация знаний

Выборочный диктант

Выпишите слова со стечением согласных, подчеркните орфограммы. Подберите проверочные слова.

Легко и радостно играет в сердце кровь.

Желания кипят, я снова счастлив, молод...

Мороз и солнце; день чудесный!

Ещё ты дремлешь, друг прелестный -

Пора, красавица, проснись...

Три девицы под окном

Пряли поздно вечерком.

Царь Салтан за стол честной

Сел с царицей молодой.

А. Пушкин

Поздняя осень. Грачи улетели.

Лес обнажился. Поля опустели.

Только не сжата полоска одна.

Грустную думу наводит она.

Н. Некрасов

Ненастный день потух; ненастной ночи мгла

По небу стелется одеждою свинцовой...

А. Пушкин

(Один ученик работает на откидной доске.)

Выполните звуко-буквенный разбор слова солнце.

Разберите по составу слово окрестных.

- Разберите слово (в) сердце как часть речи.

(Три ученика выполняют грамматические разборы на откидной доске. Коллективная проверка, самооценка.)

IV. Самоопределение к деятельности

Послушайте стихотворение.

Весенние падежи

Всё пробудилось ото сна:

По миру шествует весна.

Как будто расцветаем мы,

Почувствовав приход весны.

И захотелось выйти мне

Навстречу молодой весне.

В листве зелёной утону

И в этом обвиню весну.

Природа дышит лишь одной

Неповторимою весной.

Скворец, присевший на сосне,

Горланит песни о весне.

Другим об этом расскажи,

И повторишь ты падежи.

Н. Ключкина

- Какое слово изменяется в стихотворении? (Весна.)

- Как изменяется слово весна! (По падежам.)

(Учитель ещё раз медленно читает стихотворение, учащиеся выписывают словосочетания с существительным весна, определяют его падеж.)

Что вы узнали о падежах русского языка?

Какими способами можно определить падеж имён существительных?

Какие падежи имеют одинаковые вопросы?

Как их различить?

Сформулируйте задачи урока. (Вспомнить, какие падежи есть в русском языке, на какие вопросы отвечают имена существительные во всех падежах, поупражняться в определении падежа имён существительных.)

Елизавета Ксаверьевна Воронцова (1792-1880) поражала современников не только красотою, но и живым умом, хорошим образованием. Она была женой Новороссийского генерал-губернатора М. С. Воронцова, в подчинении у которого находился ссыльный Пушкин. Их знакомство состоялось осенью 1823 года. Первые впечатления от этого знакомства нашли свое отражение в рисунках на полях первой и второй глав «Евгения Онегина». Любовь эта была во многом трагической, ее значение в духовной и творческой биографии Пушкина чрезвычайно велико.

КОРАБЛЮ

Морей красавец окрыленный!
Тебя зову - плыви, плыви
И сохрани залог бесценный
Мольбам, надеждам и любви.
Ты, ветер, утренним дыханьем
Счастливый парус напрягай,
Волны незапным колыханьем
Ее груди не утомляй.
1824

Стихи были написаны в связи с поездкой Воронцовой в большом обществе из Одессы в Крым. Находившийся в очень недобрых отношениях с М. Воронцовым, который ни во что не ставил поэзию, Пушкин быть среди гостей не мог. Обращает внимание почти фольклорное обращение к ветру и кораблю, интонационно родственное «Плачу Ярославны».
1 августа Пушкин должен был покинуть Одессу, высланный в Михайловское. Теперь, когда он разлучен, и станут складываться стихи, на которых отсвет его любви к Е. Воронцовой, таковы строчки в знаменитом стихотворении «К морю»:

Могучей страстью очарован,
У берегов остался я.

С Воронцовой, по-видимому, связаны и стихотворение «Прозерпина», и то, в котором «ненастному» виду Михайловского противопоставляется черноморский пейзаж с одинокой женщиной...

* * *
Ненастный день потух; ненастной ночи мгла
По небу стелется одеждою свинцовой;
Как привидение, за рощею сосновой
Луна туманная взошла...
Всё мрачную тоску на душу мне наводит.
Далеко, там, луна в сиянии восходит;
Там воздух напоен вечерней теплотой;
Там море движется роскошной пеленой
Под голубыми небесами...
Вот время: по горе теперь идет она
К брегам, потопленным шумящими волнами;
Там, под заветными скалами,
Теперь она сидит печальна и одна...
Одна... Никто пред ней не плачет, не тоскует;
Никто ее колен в забвенье не целует;
Одна... ничьим устам она не предает
Ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Никто ее любви небесной не достоин.
Не правда ль: ты одна... ты плачешь... я спокоен;
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но если. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1824

А тем временем в Михайловское приходят письма Воронцовой, о которых его сестра Ольга рассказывала, что, получив их, он запирался в своей комнате и никого не принимал. Стихотворение, написанное, видимо, под влиянием ее портрета:

* * *
Пускай увенчанный любовью красоты
В заветном золоте хранит ее черты
И письма тайные, награды долгой муки,
Но в тихие часы томительной разлуки
Ничто, ничто моих не радует очей,
И ни единый дар возлюбленной моей,
Святой залог любви, утеха грусти нежной -
Не лечит ран любви безумной, безнадежной.
1824

СОЖЖЕННОЕ ПИСЬМО

Прощай, письмо любви, прощай! Она велела...
Как долго медлил я, как долго не хотела
Рука предать огню все радости мои!..
Но полно, час настал: гори, письмо любви.
Готов я; ничему душа моя не внемлет.
Уж пламя жадное листы твои приемлет...
Минуту!.. вспыхнули... пылают... легкий дым,
Виясь, теряется с молением моим.
Уж перстня верного утратя впечатленье,
Растопленный сургуч кипит... О провиденье!
Свершилось! Темные свернулися листы;
На легком пепле их заветные черты
Белеют... Грудь моя стеснилась. Пепел милый,
Отрада бедная в судьбе моей унылой,
Останься век со мной на горестной груди...
1825

Как резко переменился тон любовных стихотворений! Спали романтические черты вымышленного образа - перед нами глубоко страдающий человек, эпизоды его личной биографии. В стихотворении упомянут перстень. Он был подарен Пушкину Е. К. Воронцовой, им поэт запечатывал свои письма и не снимал никогда, называя своим талисманом. Снял его с мертвой руки Пушкина Жуковский. К этому перстню обращается поэт в стихотворении «Храни меня, мой талисман».

* * *
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.

Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи,
Храни меня, мой талисман.

В уединенье чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.

Священный сладостный обман,
Души волшебное светило...
Оно сокрылось, изменило...
Храни меня, мой талисман.

Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда: спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.

ЖЕЛАНИЕ СЛАВЫ

Когда, любовию и негой упоенный,
Безмолвно пред тобой коленопреклоненный,
Я на тебя глядел и думал: ты моя,-
Ты знаешь, милая, желал ли славы я;
Ты знаешь: удален от ветреного света,
Скучая суетным прозванием поэта,
Устав от долгих бурь, я вовсе не внимал
Жужжанью дальнему упреков и похвал.
Могли ль меня молвы тревожить приговоры,
Когда, склонив ко мне томительные взоры
И руку на главу мне тихо наложив,
Шептала ты: скажи, ты любишь, ты счастлив?
Другую, как меня, скажи, любить не будешь?
Ты никогда, мой друг, меня не позабудешь?
А я стесненное молчание хранил,
Я наслаждением весь полон был, я мнил,
Что нет грядущего, что грозный день разлуки
Не придет никогда... И что же? Слезы, муки,
Измены, клевета, всё на главу мою
Обрушилося вдруг... Что я, где я? Стою,
Как путник, молнией постигнутый в пустыне,
И всё передо мной затмилося! И ныне
Я новым для меня желанием томим:
Желаю славы я, чтоб именем моим
Твой слух был поражен всечасно, чтоб ты мною
Окружена была, чтоб громкою молвою
Всё, всё вокруг тебя звучало обо мне,
Чтоб, гласу верному внимая в тишине,
Ты помнила мои последние моленья
В саду, во тьме ночной, в минуту разлученья.
1825

«Одно из самых сильных любовных стихотворений Пушкина по напряженному чувству, по порыву (ни одного глагола)»- так характеризует Т. Цявловская стихотворение «Всё в жертву памяти твоей», которое она относит тоже к «воронцовскому» циклу:

* * *
Всё в жертву памяти твоей:
И голос лиры вдохновенной,
И слезы девы воспаленной,
И трепет ревности моей,
И славы блеск, и мрак изгнанья,
И светлых мыслей красота,
И мщенье, бурная мечта
Ожесточенного страданья.
1825

В ноябре 1827 года, когда Елизавета Ксаверьевна появилась в Петербурге, Пушкин вновь обратился к теме талисмана. Только теперь стихотворение звучит не ожесточенно, а ликующе.

ТАЛИСМАН

И, ласкаясь, говорила:
Сохрани мой талисман:
В нем таинственная сила!
Он тебе любовью дан.
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман.

И богатствами Востока
Он тебя не одарит,
И поклонников пророка
Он тебе не покорит;
И тебя на лоно друга,
От печальных чуждых, стран,
В край родной на север с юга
Не умчит мой талисман...

Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют не любя -
Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!»
Ноябрь 1827

Будут возникать в жизни поэта новые имена, новые увлечения, но профиль Е. К. Воронцовой еще не раз возникнет на полях черновиков и 1828, и 1829 годов. Отголоски этого чувства прозвучат в отдельных строфах поэмы «Цыганы» и в драме «Русалка», в стихотворении «Ангел» и в неоконченном романе «Арап Петра Великого».
Болдинской осенью 1830 года, готовясь к новой, семейной жизни, мысленно оглядываясь на прожитое, поэт попрощался и с Е. Воронцовой:

ПРОЩАНЬЕ

В последний раз твой образ милый
Дерзаю мысленно ласкать,
Будить мечту сердечной силой
И с негой робкой и унылой
Твою любовь воспоминать.

Бегут меняясь наши лета,
Меняя все, меняя нас,
Уж ты для своего поэта
Могильным сумраком одета,
И для тебя твой друг угас.

Прими же, дальная подруга,
Прощанье сердца моего,
Как овдовевшая супруга,
Как друг, обнявший молча друга
Пред заточением его.
1830, 5 октября

Готовя это стихотворение в издание 1832 года, поэт обозначил его буквами «К Е. W.»
Она пережила поэта на сорок с лишним лет и до конца своей долгой жизни ежедневно читала его сочинения. «Когда зрение совсем ей изменило, она приказывала читать их себе вслух, и притом сподряд, так что когда кончались все томы, чтение возобновлялось с первого тома»,- так писал о ней П. И. Бартенев.

«Ненастный день потух…» Александр Пушкин

Ненастный день потух; ненастной ночи мгла
По небу стелется одеждою свинцовой;
Как привидение, за рощею сосновой
Луна туманная взошла…
Все мрачную тоску на душу мне наводит.
Далеко, там, луна в сиянии восходит;
Там воздух напоен вечерней теплотой;

Под голубыми небесами…
Вот время: по горе теперь идет она
К брегам, потопленным шумящими волнами;
Там, под заветными скалами,
Теперь она сидит печальна и одна…

Никто ее колен в забвенье не целует;
Одна… ничьим устам она не предает

. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Никто ее любви небесной не достоин.
Не правда ль: ты одна… ты плачешь… я спокоен;
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но если. . . . . . . . . . . . . .

Анализ стихотворения Пушкина «Ненастный день потух…»

Стихотворение «Ненастный день потух…» А. С. Пушкина впервые напечатали в сборнике 1826 года. Датировано оно было 1823 годом, но как отмечают историки творчества поэта, эта дата не соответствует содержанию стихотворения. Позже она была уточнена; теперь считается, что стихи были созданы в 1824 году в связи с воспоминаниями Александра Сергеевича о несчастной любви к графине Е. К. Воронцовой.

Этот злополучный роман имел место в Одессе, где Пушкин отбывал ссылку в 1823 году. Но несмотря на то, что именно в этом гостеприимном южном крае сердце Александра Сергеевича было разбито, вовсе не юг вызывает в нём уныние. Тоска автора зреет там, где он находится теперь.

Исследователи наследия поэта предполагают, что речь идёт о селе Михайловское, которое расположено в северо-западной части России. В этой местности царит холодный климат, поэтому описывая свою жизнь здесь, поэт так щедр на негативно окрашенные эпитеты. Характеризуя погоду, он использует усиливающие раздражение повторы: «ненастный день», «ненастной ночи мгла». Стоит обратить внимание на метафору, применённую по отношению к затянутому мглой небу. Поэт говорит о ней как об «одежде свинцовой». Для своего состояния поэт тоже приберегает пессимистичный эпитет «мрачная тоска».

Но вот память уносит автора туда, где он был хоть недолго, но счастлив, и пейзаж вокруг лирического героя, от лица которого говорит поэт, резко меняется. Достаточно сравнить два образа «луна туманная» и «луна в сиянии», чтобы почувствовать разницу. Мы встречаем совершенно противоположные по настроению эпитеты («вечерней теплотою», «роскошной пеленою», «под голубыми небесами»), которые дают нам понять, где автору было хорошо.

В этой части произведения мы тоже можем обнаружить повтор, но он служит уже другой цели. Анафора
Там воздух напоён вечерней теплотой;
Там море движется роскошной пеленой
…
Там, под заветными скалами…
показывает, как далеко остались те славные дни.

С помощью другой анафоры, усиленной градацией, поэт рисует образ героини. Повторы здесь указывают, что все мысли автора обращены к ней:
Одна… никто пред ней не плачет, не тоскует;
Никто её колен в забвенье не целует;
Одна… ничьим устам она не предаёт
Ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных.

Автор помещает многоточие в конец произведения, показывая, что думы о той женщине всё ещё терзают его, хотя он и старается сохранить самообладание:
… ты одна… ты плачешь… я спокоен…
говорит поэт. Возможно, он допускает, что у этих отношений есть будущее. Но вместо дальнейших раздумий Александр Сергеевич обрывает себя на фразе «Но если…», оставляя читателей самих додумать, к какому выводу он мог бы прийти.

Ты знаешь: удален от ветреного света,
Скучая суетным прозванием поэта,
Устав от долгих бурь, я вовсе не внимал
Жужжанью дальному упреков и похвал.
Могли ль меня молвы тревожить приговоры,
Когда, склонив ко мне томительные взоры
И руку на главу мне тихо наложив,
Шептала ты: скажи, ты любишь, ты счастлив?
Другую, как меня, скажи, любить не будешь?
Ты никогда, мой друг, меня не позабудешь?

Июль 1823-го - август 1824-го - одесский период Пушкина. Столица Новороссии бурно развивалась, культурная жизнь кипела, город был полон русскими и иностранными чиновниками, купцами, военными. Новые картины окружали Пушкина, талант его расцвел, жизненные силы переполняли его.
А.С. Пушкин познакомился с Е. К. Воронцовой (1792 - 1880) в Одессе в сентябре 1823 года.

Воспитывали Елизавету в исключительной строгости, до двадцати семи лет прожила она в деревне и лишь в 1819 году впервые отправилась в свое первое путешествие за границу, во время которого познакомилась в Париже с графом Воронцовым и вышла за него замуж. Вокруг Воронцовых сложился блестящий двор польской и русской аристократии. Графиня Елизавета Ксаверьевна любила веселье. Она сама и ее ближайшая подруга Шуазель участвовали в любительских спектаклях, организовывали самые утонченные балы в городе, Элиза, как многие ее называли, была прекрасной музыкантшей. Граф, а впоследствии князь Воронцов, человек государственного ума и несколько тщеславный, широких взглядов англоман, собирал свое общество, в котором обсуждались дела государственные, политические и придворные, и уж во всяком случае не читали стихов. «Как все люди с практическим умом, граф весьма невысоко ценил поэзию; гениальность самого Байрона ему казалась ничтожной, а русский стихотворец в глазах стоял едва ли выше лапландского». Поначалу он очень ласково принимал Пушкина, позволял ему пользоваться своей ценнейшей библиотекой, хранившимися в ней архивами (в частности, А.Н. Радищева), любезно предоставлял ему возможность знакомиться с новинками книжными, поступавшими в Одессу едва ли не раньше, чем в Петербург.

Поэт был глубоко увлечен Воронцовой, посвятил ей ряд стихотворений. В рукописях А.С. Пушкина сохранилось более 30 рисунков с ее изображением. Ф. Ф. Вигель так описывает характер и наружность Е.К. Воронцовой:
«Ей было уже за тридцать лет, а она имела все право казаться молоденькою... Со врожденным легкомыслием и кокетством желала она нравиться, и никто лучше ее в том не успевал. Молода она была душой, молода и наружностью. В ней не было того, что называется красотою; но быстрый, нежный взгляд ее миленьких небольших глаз пронзал насквозь; улыбка ее уст, которой подобной я не видел, казалось, так и призывает поцелуй».

Воронцов раздражен против Пушкина. Еще в марте 1824 года он начал атаку против поэта: «Что же до Пушкина, то я говорю с ним не более 4 слов в две недели...» Пишет письма ко двору: «Собственные интересы молодого человека, не лишенного дарований, недостатки которого происходят скорее от ума, чем от сердца, заставляют меня желать его удаления из Одессы». Дальше больше: «Я писал гр. Нессельроде, чтобы меня избавили от Пушкина», «надеюсь, что меня от него избавят», «...я повторяю мою просьбу - избавьте меня от Пушкина», «нужно, чтоб его от нас взяли», и наконец в мае он предписывает отправиться поэту на саранчу, как раз перед его днем рождения. Пушкин раздражен и рассержен «непристойным неуважением к нему»: «Я устал быть в зависимости от хорошего или дурного пищеварения того или другого начальника, мне наскучило, что в моем отечестве ко мне относятся с меньшим уважением, чем к любому юнцу англичанину», появляется одна из самых злых его эпиграмм: «Полумилорд, полукупец...»

«После известной его эпиграммы на ее мужа (в которой потом сам он раскаивался), конечно, обращались с ним очень сухо. Перед каждым обедом, к которому собиралось по несколько человек, княгиня-хозяйка обходила гостей и говорила каждому что-нибудь любезное. Однажды она прошла мимо Пушкина, не говоря ни слова, и тут же обратилась к кому-то с вопросом: «Что нынче дают в театре?» Не успел спрошенный раскрыть рот для ответа, как подскочил Пушкин и, положа руку на сердце (что он делывал, особливо, когда отпускал остроты), с улыбкою сказал: «Верная супруга», графиня!» Та отвернулась и воскликнула: «Какая наглость!»

Кораблю
Морей красавец окрыленный!
Тебя зову — плыви, плыви
И сохрани залог бесценный
Мольбам, надеждам и любви.
Ты, ветер, утренним дыханьем
Счастливый парус напрягай,
Волны незапным колыханьем
Ее груди не утомляй.
1824

14 июня Воронцова в блестящем обществе отправилась на яхте из Одессы в Крым, в Гурзуф. Стихи были написаны в связи с этой поездкой. Еще зимой Пушкин надеялся отбыть с ними вместе, но теперь на приглашение рассчитывать не приходилось.
Но Воронцова возвратилась раньше времени, 24 июля, - вместо предполагавшихся двух месяцев она провела в Крыму полтора, оставив гостей с мужем.

Дача Рено, где жили летом Воронцовы, рядом с домом князей Вяземских, стояла на высоком берегу моря, на обрыве. С него сбегала крутая тропинка к морю. Каменистый берег, пещеры, гроты. Графиня любила гулять вдоль берега моря, чтобы брызги от разбивающихся волн обдавали лицо, чтобы подол платья и легкие туфли слегка намокли...

Подробности отношений с графиней Воронцовой Пушкин тщательно скрывал, уничтожил письма.
Ответное чувство графини к Пушкину следует отнести на июнь-июль 1824 года, когда он сделал княгиню Веру Вяземскую (жена друга Пушкина Петра Вяземского) поверенною в своих сердечных делах. «Я даю твои письма Пушкину, который всегда смеется, как сумасшедший. Я начинаю дружески любить его. Думаю, что он добр, но ум его ожесточен несчастиями; он мне выказывает дружбу, которая меня чрезвычайно трогает... Он доверчиво говорит со мною о своих неприятностях, равно как и о своих увлечениях...» (Из письма кн. Вяземской мужу из Одессы.)

Из письма Веры Федоровны Вяземской мужу, 1 августа 1824 года:
«Приходится начать письмо с того, что меня занимает сейчас более всего, - со ссылки и отъезда Пушкина, которого я сейчас проводила до верха моей огромной горы, нежно поцеловала и о котором я плакала, как о брате, потому что последние недели мы были с ним совсем как брат с сестрой. Я была единственной поверенной его огорчений и свидетелем его слабости, так как он был в отчаянии от того, что покидает Одессу, в особенности из-за некоего чувства, которое разрослось в нем за последние дни... Молчи, хотя это очень целомудренно, да и серьезно лишь с его стороны».

5 сентября 1824
Une lettre de Elise Woronzoff. (Письмо Элизы Воронцовой. (франц.))
[Эта запись касается получения письма от Е. К. Воронцовой из Одессы, не сохранившегося. Сестра поэта Ольга Сергеевна Павлищева свидетельствует, что, получая письма из Одессы с такой же печатью, какая имелась у него на перстне, Пушкин запирался в своей комнате и никого не принимал.]

Пускай увенчанный любовью красоты
В заветном золоте хранит ее черты
И письма тайные, награды долгой муки,
Но в тихие часы томительной разлуки
Ничто, ничто моих не радует очей,
И ни единый дар возлюбленной моей,
Святой залог любви, утеха грусти нежной —
Не лечит ран любви безумной, безнадежной.
1824

Сожженное письмо
Прощай, письмо любви, прощай! Она велела...
Как долго медлил я, как долго не хотела
Рука предать огню все радости мои!..
Но полно, час настал: гори, письмо любви.
Готов я; ничему душа моя не внемлет.
Уж пламя жадное листы твои приемлет...
Минуту!.. вспыхнули... пылают... легкий дым,
Виясь, теряется с молением моим.
Уж перстня верного утратя впечатленье,
Растопленный сургуч кипит... О провиденье!
Свершилось! Темные свернулися листы;
На легком пепле их заветные черты
Белеют... Грудь моя стеснилась. Пепел милый,
Отрада бедная в судьбе моей унылой,
Останься век со мной на горестной груди...
1825

В стихотворении упомянут перстень.
Многие исследователи жизни А. С. Пушкина знают, что именно графиней Елизаветой Воронцовой поэту был подарен знаменитый перстень, который, во-первых, был парным (второй остался у нее), а, во-вторых, — и это знают немногие исследователи — перстни были изготовлены в Крыму, вернее, в Джуфт-Кале караимскими ювелирами.

Поэт очень гордился своим перстнем, называя не иначе как «мой талисман». Это был сердоликовый перстень-печатка, которым запечатаны немало писем Пушкина; его оттиски поэт ставил на многих рукописях, а под стихотворением «Талисман» поставлено даже пять оттисков.

Там, где море вечно плещет
На пустынные скалы,
Где луна теплее блещет
В сладкий час вечерней мглы,
Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман,
Там волшебница, ласкаясь,
Мне вручила талисман.
...
Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!
Ноябрь 1827

Перстнем Пушкин очень дорожил, никогда не расставался с ним.
Уже после дуэли умирающий поэт завещал его Владимиру Жуковскому, своему другу и «побежденному учителю». После смерти Жуковского его сын Павел передал перстень как драгоценную реликвию писателю Ивану Тургеневу, который в свою очередь завещал, чтобы после его смерти перстень передали самому Льву Толстому, и просил, чтобы тот, в свою очередь, завещал его достойному продолжателю пушкинских традиций в литературе.

Но после смерти И. Тургенева Полина Виардо отослала перстень в Пушкинский музей Александровского лицея, где он и хранился. Весной 1917 года среди других ценных реликвий этого музея перстень был украден. На этом его история прерывается. Вполне возможно, что он все же не переплавлен как «лом драгметаллов» большевиками, и след караимского перстня еще может быть найден. Ведь едва ли существовала третья (перстень был парный) копия этого редчайшего и драгоценного не столько стоимостью металла, а именно своей историей, ювелирного изделия.
В музее остались лишь футляр, слепок камня и его оттиск на сургуче и воске. Этого, очевидно, достаточно, чтобы идентифицировать находку, если человечеству выпадет возможность снова увидеть эту реликвию. Кроме того, существует описание перстня одним из посетителей пушкинской выставки 1899 года в Санкт-Петербурге: «Этот перстень — большое золотое кольцо витой формы с крупным камнем красноватого цвета и резной восточной надписью. Такие камни со стихами Корана или же мусульманской молитвой еще и сейчас часто встречаются на Востоке…»
К этому перстню обращается поэт в стихотворении «Храни меня, мой талисман».

Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.

Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи,
Храни меня, мой талисман.

В уединенье чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.

Священный сладостный обман,
Души волшебное светило...
Оно сокрылось, изменило...
Храни меня, мой талисман.

Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда: спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
1825

Перед отъездом Пушкина из Одессы в Михайловское графиня Воронцова подарила ему на память свой портрет в золотом медальоне и упомянутый перстень-талисман — золотое кольцо с восьмигранным сердоликом и выгравированной на нем надписью. Такой же перстень остался у графини, им Елизавета Ксаверьевна запечатывала письма к Пушкину в Михайловское, велев их тотчас же сжигать.
Именно с этим перстнем на руке Пушкин изображен на картинах работы В. Тропинина, К. Маузера. Пушкин приписывал перстню магические свойства, считал надпись на нем кабалистической и имеющей чудодейственную силу.

В 1888 году надпись на перстне была прочитана исследователем Д. Хвольсоном (известный русский востоковед, доктор философии, профессор восточных языков Санкт-Петербургского университета, автор научного перевода Библии на русский язык), определившим, что надпись сделана именно караимским курсивом и в сокращенном виде значит дословно следующее: «Симха, сын святого старца Иосифа, пусть будет благословенной его память». По мнению Хвольсона, а также Шишмана, именно текст (традиционное для Крыма караимское употребление слова «старец», особенности написания литер и шрифт) дает основание безошибочно определить время и место изготовления перстня — конец XVIII — начало XIX столетия, Крым, Джуфт-Кале. Крым тогда входил в состав Новороссийского края. Генерал-губернатор его с 1823 года Михаил Воронцов имел на полуострове свои владения. Чета Воронцовых, как известно, были в хороших отношениях с караимами, а именно от них графиня и получила в подарок (или как плату за услуги) эти перстни.
Дальнейшая судьба перстня Пушкина хорошо известна, а перстня самой Воронцовой не известна совсем.

...Воронцову рисовал Пушкин в своих рабочих тетрадях с первых дней знакомства с нею (сентябрь 1823 года). Он изображал и профиль её, и голову, и фигуру – стоящей, сидящей, уходящей, с вырисованной узенькой пяткой, виднеющейся из-под платья, – и руку, играющую на клавикордах, с длинными изогнутыми пальцами. Три последние зарисовки Воронцовой сделал Пушкин в 1829 году. Один портрет – на Кавказе, рядом с портретом Марии Волконской – образы двух женщин, живших в душе поэта. Другие два нарисовал он сёстрам Ушаковым.

Болдинской осенью 1830 года, готовясь начать семейную жизнь, поэт попрощался и с Е. К. Воронцовой.
Для издания 1832 года поэт обозначил это стихотворение буквами «К Е. W. »:

Прими же, дальная подруга,
Прощанье сердца моего,
Как овдовевшая супруга,
Как друг, обнявший молча друга
Пред заточением его.
1830, 5 октября

Через много лет Пушкин, будучи уже женатым человеком, получит от княгини письмо делового свойства. Сердце его забьется. Былые чувства всколыхнутся в нем, и он ответит ей сдержанным, но нежным письмом:

«Осмелюсь ли я, графиня, сказать Вам о том мгновении счастья, которое я испытал, получив Ваше письмо, при одной мысли, что Вы не совсем забыли самого преданного из Ваших рабов?

Честь имею быть с глубочайшим почтением, милостивая государыня, вашим нижайшим и покорнейшим слугой.

Светлейший князь Воронцов был похоронен в Спасо-Преображенском кафедральном соборе Одессы «в знак признания их заслуг перед Одессой, ввиду благочестивого образа жизни и многочисленных дел милосердия».
Когда Елисавета Ксаверьевна скончалась, её тело было захоронено рядом с прахом мужа.
В 1936 году советская власть приняла решение об уничтожении собора - его снесли. Перед взрывом останки четы Воронцовых были извлечены из саркофага рабочими в присутствии милиционеров. Могилы были разграблены — из гроба Е. К. Воронцовой украдены украшения, которые были на покойнице и шитое золотом одеяние. Остались только скелеты, которые были перевезены на кладбище, расположенное в районе Одессы Красной Слободке. Там их выбросили у кладбищенского забора. Только благодаря стараниями простых одесситов останки были подобающе захоронены на территории кладбища.
В 2005 году городские власти Одессы приняли решение о перезахоронении праха супругов Воронцовых в нижнем храме возрожденного Спасо-Преображенского собора, под тем местом, где саркофаг с прахом Воронцовых располагался в верхнем храме. Церемония перезахоронения состоялась 10 ноября 2005 года.

Ненастный день потух; ненастной ночи мгла
По небу стелется одеждою свинцовой;
Как привидение, за рощею сосновой
Луна туманная взошла…
Всё мрачную тоску на душу мне наводит»
Далеко, там, луна в сиянии восходит;
Там воздух напоен вечерней теплотой;
Там море движется роскошной пеленой
Под голубыми небесами…
Вот время: по горе теперь идет она
К брегам, потопленным шумящими волнами;
Там, под заветными скалами,
Теперь она сидит печальна и одна…
Одна… никто пред ней не плачет, не тоскует;
Никто ее колен в забвенье не целует;
Одна… ничьим устам она не предает
Ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных.
. . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . .
Никто ее любви небесной не достоин.
Не правда ль: ты одна… ты плачешь… я спокоен;
. . . . . . . . . . . . .
Но если. . . . . . . . . . . . .

Анализ стихотворения «Ненастный день потух» Пушкина

Адресатом произведения Александра Сергеевича Пушкина «Ненастный день потух…» принято считать графиню Елизавету Ксаверьевну Воронцову, с которой поэт познакомился в Одессе.

Стихотворение написано в 1824 году. Его автору исполнилось 25 лет и он находится в ссылке в одном из имений своей семьи — селе Михайловском. Положение усугубляет разлад с отцом. Впрочем, поэт много пишет, память возвращает ему имена и лица — так рождаются и стихи, адресованные, предположительно, Е. Воронцовой. Есть сомнения также, что чувство поэта было взаимным, впрочем, стихотворение говорит о другом. По жанру — любовная лирика, по размеру оно похоже на разноударный дольник, рифмовка кольцевая, смежная, перекрестная, деления на строфы нет. Рифмы открытые и закрытые. Лирический герой — сам автор. Одна и та же луна на небе, но над какими разными краями она восходит! Там, где сейчас поэт — «ненастной ночи мгла», там, где его утраченная возлюбленная — «воздух напоен теплотой, море движется под голубыми небесами». То есть, на юге еще, быть может, не стемнело, как здесь, на севере под Псковом.

Похоже, поэт хорошо изучил свою любимую, он знает, что в этот час она в одиночестве спускается к морю. «Сидит печальна и одна». Было время, когда они спускались к морю вместе, и она улыбалась. Теперь же ничьи уста ее не касаются (здесь поэт не может удержаться от перечисления, которое красноречиво передает его страсть). Она сама решила так. «Я спокоен»: поэт уверен, что минувший год — не срок для этого чувства, его избранница верна его памяти. «Никто ее любви небесной не достоин» — почти запальчиво утверждает А. Пушкин. И тут же умоляюще переспрашивает: не правда ль, ты одна, ты плачешь. Невозможность свидания наводит на него «мрачную тоску». «Но если…»: обычно эту строку принято трактовать в том духе, что «но если судьба позволит нам вновь увидеться», однако ее можно понимать и как скрытую угрозу ревнивого, страдающего сердца. Сознавая свое бессилие, поэт не может ни утешить, ни обжечь свою возлюбленную подозрением.

Кто знает, не забыла ли она его? Мысль об этом ему невыносима. Вообще, здесь можно видеть как недосказанность, авторское умолчание (в череде многоточий; новаторский прием для того времени), так и незавершенность самого стиха. Тавтологический повтор: ненастный день, ненастной ночи. Анафора: там, одна, никто. Эпитет: роскошной пеленой. Сравнение: как привидение.

А. Пушкин в Михайловском не расстается с перстнем, подаренным ему Е. Воронцовой, с новой глубиной, более зрело, размышляет о любви и разлуке.